8 / 174
№1 (17) 2017
8
Тема номера
ИСКУССТВО В РУССКОЙ УСАДЬБЕ
ИМЯ ДМИТРИЯ ДМИТРИЕВИЧА ИВАНОВА СЕГОДНЯ ПРАКТИЧЕСКИ ЗАБЫТО. ДИРЕКТОР ОРУЖЕЙНОЙ
ПАЛАТЫ (1922–1929 ГГ.), ЭМИССАР (1918) И ЭКСПЕРТ ГЛАВМУЗЕЯ НАРКОМПРОСА ВО МНОЖЕСТВЕ
КОМИССИЙ, АКТИВНЫЙ УЧАСТНИК ЗАСЕДАНИЙ КОМИССИИ МУЗЕЯ «СТАРАЯ МОСКВА», АВТОР
ПУТЕВОДИТЕЛЯ ПО МУЗЕЯМ ПЕТЕРБУРГА.
Существует ли вообще особое ис-
кусство русской усадьбы? Имеется
ли достаточно оснований, чтобы
это искусство выделить? Может
быть, перед нами просто отдель-
ные произведения искусства, по
тем или иным причинам находя-
щиеся или обнаруженные в усадь-
бах, но, однако, никакого особого
стиля или типа искусства русская
усадьба не представляет. С одной
стороны, кажется, что такой во-
прос не должен бы возникать, ибо
слишком большое число автори-
тетных судей признает наличие в
русской усадьбе своих особенных,
ей только присущих художествен-
ных свойств. Начиная хотя бы с
журнала «Мир искусства», который
открыл так много в области рус-
ского искусства, продолжая жур-
налом «Старые годы», где собрано
такое множество ценнейших мате-
риалов, наконец, в ряде отдельных
исследований это художественное
явление не только не отрицается,
но, наоборот, все больше и больше
выявляется. Издавался, кроме того,
особый журнал «Столица и усадь-
ба», посвященный русской усадьбе
почти целиком. Когда произошел
такой грандиозный переворот, как
Революция, то внимание и интерес
к русской усадьбе не только не ос-
лабели, но, наоборот, усилились.
Ряд усадеб был превращен в музеи
и с успехом выдержал это превра-
щение, привлекая многие тысячи
посетителей. Возникло особое Об-
щество изучения русской усадьбы,
весьма удачно развивающее свою
деятельность. Таким образом, име-
ются налицо все внешние признаки,
что перед нами какое-то крупное
своеобразное явление в области искусства – явление мало еще из-ученное, но очень замечательное.
Почему же возникают сомне-
ния? Что заставляет задумываться
над вопросом художественности
русской усадьбы? Это, главным
образом, то, что каждое почти ис-
следование русского усадебного
искусства сопровождается множе-
ством колебаний и оговорок, ука-
зывающих на какие-то его особен-
ности, причем, по-видимому, эти
особенности говорят не в пользу
художественности русской усадь-
бы. Я беру Врангеля в его исследо-
вании «Помещичья Россия» («Ста-
рые годы», 1910): на каждом шагу
встречаются такие выражения:
«смешные, чудаческие затеи, часто
курьезные пародии», «дикие, но не
лишенные прелести курьезы», «не
...grand-art», «заурядные в смысле
художественном помещичьи усадь-
бы», «порою трудно разобраться в
том, что подлинно красивого, веч-
ного в этом ушедшем быте», «труд-
но понять и высказаться, есть ли
хоть частица искусства в криволи-
цих портретах», «в русских имени-
ях, за редкими исключениями, все
посредственные копии или работы
третьестепенных мастеров», «кар-
тин сравнительно мало», «боль-
шинство картин в русских усадьбах
посредственны и плохи», «искус-
ство крепостных незначительно»,
«образцы, скорее, курьезной, чем
красивой живописи», «мебель до-
вольно однообразна», «бронзы
и фарфора еще меньше», «мало
икон», в конце концов, автор дела-
ет неутешительный вывод: «Архан-
гельское вместе с Кусковым един-
ственные дошедшие до нас русские
поместья вполне европейского
уровня», оговариваясь, однако, тут
же в пользу Останкина.
Но едва только Кусково подве-
дено Врангелем с грехом пополам
к уровню европейских явлений ис-
кусства, как при ближайшем рас-
смотрении другой автор, Юрий
Шамурин («Подмосковные», 1912)
сражает даже эту исключительную
усадьбу следующим прискорбным
выводом: «художественных созда-
ний в Кускове было мало». Спраши-
вается, сколько же их могло быть
в других усадьбах, заведомо неиз-
меримо уступающих Кускову? Если
обратимся к самому последнему
времени, то у новейшего исследо-
вателя В. В. Згура по отношению
к тому же Кускову встречаем про-
ходящие красной нитью через его
исследование отзывы вроде следу-
Перепечатано в сокращении
из сборника «Русская усадьба» (1998 год, № 4);
публикация Т. Л. Тутовой