Живопись о живописи: творческая мастерская художников «золотого века»

В истории найдется мало примеров целых поколений, столь богатых великими художниками, которые подарили миру Фландрия и Нидерланды в конце XVI - начале XVII века. Рембрандт родился в 1606-м году, ван Остаде в 1610-м, Терборх в 1617-м, Ян Стен в 1626 году. Во Фландрии в это время уже творят Рубенс (1577), Снайдерс (1579), Йорданс (1593), Ван Дейк (1599), Браувер (1605). Острая конкуренция среди мастеров «золотого века» приводила к узкой специализации, например, художник не просто писал морские пейзажи, а пейзажи с парусными лодками, что ускоряло и удешевляло процесс создания творческого «продукта». И в то же время есть тема, которая встречается у многих художников, как гениев, так и представителей второго ряда, - тема интерьера мастерских и художественных галерей. У крупного фламандского художника Жерара (Герарда) Томаса она стала главной в его творчестве.

Отдельно взятое фламандское или голландское искусство конца XVI-XVII веков отличается поразительной однородностью, обусловленной социальным контекстом. Голландия, а за ней и Фландрия в этот период являлись странами, наиболее быстро развивавшимися по капиталистическому пути. Быстро богатеющая буржуазия полюбила окружать себя предметами роскоши, как некогда дворяне и духовенство. На это ее подталкивала и экономическая необходимость выгодного вложения свободных средств, что в значительной мере определило соответствующий спрос на рынке потребительских товаров, державшийся на протяжении жизни нескольких поколений.

Структура голландского и фламандского общества и его мораль ограничивали выбор вещей преимущественно тем, что отвечало цели благоустройства и украшения дома. Так, XVII век отличился в голландско-фламандском искусстве не только художественным подъемом, но и пристальным вниманием к внутрисемейной жизни, замкнутому мирку бюргеров, ремесленников и даже крестьян.

Для нидерландского буржуа картина служила не только предметом обстановки, но и выполняла незаменимую функцию, заполняя свободное место на стенах, которого, по общепринятому мнению, в доме с достатком просто не должно было быть. Одновременно художественное произведение, в особенности портрет или фрагмент интерьера, льстило наивному самолюбию преуспевающего бюргера. В 1633 году некий эдамский буржуа потребовал от художника запечатлеть на холсте свою тучность, составлявшую предмет его особой гордости, ведь в свои 42 года он весил 450 фунтов! Около 1675 года одному зажиточному амстердамскому книготорговцу принадлежало 41 полотно, и его случай был далеко не исключением, хотя в эту уже позднюю эпоху серьезную конкуренцию картинам начинали составлять гобелены.

Вплоть до последней четверти XVII века самый мелкий лавочник старался приобретать картины, увешивая ими стены в своем доме. Даже крестьяне и те тратили на живопись от двух до трех тысяч гульденов. Но несмотря на повальное увлечение изобразительным искусством никто не задумывался над тем, каких высот достигла национальная школа. Яркий пример – непонимание гения Рембрандта, которому на его родине предпочитали фламандца Рубенса.

В глазах богатого буржуа, представителя новой аристократии, художник был таким же поставщиком товара, как и обычные кустари. Меценатство отсутствовало как понятие - делался заказ, оплачивалась работа. Все 40 известных полотен Вермеера выполнены на заказ. Безработный или расточительный художник, оставшись без средств, в лучшем случае мог рассчитывать на кредит, но на драконовских условиях. Рембрандт, на которого его основной кредитор бургомистр Корнелий Витсен держал векселей на четыре тысячи гульденов, имел в этом большой и горький опыт. Неплатежеспособность означала банкротство и долговую яму, пусть даже в ней сгниет гений. Алчность ростовщиков, не говоря уже о бессовестном вымогательстве перекупщиков картин, разорила Рембрандта и ускорила его конец. Питер ван Лар нашел выход в самоубийстве; нищета превратила Эркюля Сегхерса в хронического алкоголика; Франс Хальс и Рейсдаль в конце концов попали в богадельню; несмотря на проданные 500 картин, Ян Стен не выбрался из бедности; Вермеер, умирая, оставался должен своему булочнику 600 гульденов…

Тем не менее художник без особых проблем вписывался в социальный порядок. Нельзя представить себе что-нибудь более чуждое нравам того времени, чем бунт непризнанного гения или неуемное стремление к оригинальности. Служитель искусства пытался использовать с большим или меньшим успехом перенятую у мастера технику исполнения, не задаваясь мыслью о ее скрытой природе. Художники образовывали гильдию, вступить в которую можно было, пройдя все обычные стадии, - побывав учеником у мастера, заставлявшего подручных мыть кисти и подметать полы; поработать помощником, выполняя декоративную отделку на картинах мастера, набрасывать фигуры второго плана и писать собственные картины по эскизам наставника. Став, наконец, мастером, художник выходил на рынок, управляемый в соответствии с общими правилами коммерции. Его работа как таковая не вызывала ни уважения, ни особого почитания.

Гильдия художников была довольно скромной. Хотя общественное мнение не принимало ее всерьез, члены гильдии не ощущали себя одиночками, отбившимися от общего стада. Другими словами, не испытывали того чувства, которое было для нидерландцев невыносимо. Пристрастия толпы во многом определяли вкус художника. Нидерландцы любили правильность линий, богатство красок и напрочь отвергали сентиментализм. Аллегория, мифология, символы и другие производные так называемой академической школы играли в голландской живописи второстепенную, во многих случаях самую ничтожную роль. То, что сегодня называют реализмом великой голландской живописи, не более чем отблеск этого тесного союза художника и его окружения. Этим же объясняется и небольшой кабинетный формат подавляющего большинства картин: они предназначались для восприятия с близкого расстояния, для картин большого формата в жилом пространстве просто не нашлось бы места.

Работы живописцев доходили до покупателя через руки армии посредников. Картины продавались также на ярмарках и народных гуляньях. Дешевизна товара привлекала заезжих купцов, хотя цена, на первый взгляд, могла показаться довольно высокой. Во Фландрии картины стоили много дороже, экономический фактор, несомненно, способствовал развитию голландской школы, где 600 гульденов не были чрезмерной платой за полотно средних размеров.

Формы живописи раскрылись в небольшом количестве жанров, но над всеми другими преобладал портрет, спрос на них был огромен. Одна только мастерская Михиля Миревельта (1567-1641) произвела на свет пять тысяч «шедевров».

Миревельт – один из самых знаменитых портретистов своего времени. Его искусство ценилось, прежде всего, за достижение точного портретного сходства. Художник работал в Гааге при дворе штатгальтера Нидерландов Мориса Оранского (1567-1625), чьи портреты исполнял неоднократно. Однако принц не любил позировать подолгу и сделал это лишь единожды в 1607 году, а все остальные портреты были написаны с эскизов. Миревельт лишь изменял одежду, черты лица, прическу, соответствующие определенному возрасту Оранского.

Михиль Миревельт, мастерская
Портрет Мориса Оранского
1609-1633 гг.
Замок Мёйдерслот, Мёйден

Миревельт писал и младшего брата Мориса Оранского – Фредерика-Хендрика Оранского (1584-1647), ставшего штатгальтером Нидерландов в 1625 году. Самый ранний портрет Фредерика-Хендрика датируется примерно 1610 годом. Миревельт и его мастерская до 1637 года работали при дворе герцогов Оранских и «имели монополию» на исполнение их портретов. Позднее эта привилегия перешла Герриту ван Хонтхорсту (1590-1656) и его ученикам.

В художественной галереи Hoogsteder & Hoogsteder в Гааге хранится портрет Фредерика-Хендрика Оранского, написанный самим Миревельтом. Работа является одной из версий портрета, исполненного в 1631 году для некоего государственного учреждения Нидерландов или для муниципалитета Гааги.

Михиль Миревельт Портрет Фредерика-Хендрика Оранского 1628-1632 гг., 27×29,5 см Художественная галерея Hoogsteder & Hoogsteder, Гаага

Михиль Миревельт, последователь Портрет Фредерика-Хендрика Оранского Голландия, XVIII в. Дерево, масло. 31×25 см БСИИ ASG, инв. №02-2713

Работа невелика по формату (27×29,5 см). Миревельт часто обращался к камерному портрету. Подтверждением этому служит и картина последователя художника из Большого собрания изящных искусств ASG, на которой так же изображен Фредерик-Хендрик Оранский.

Герцог Оранский на данном портрете изображен с орденом Подвязки. Орден Подвязки – высший рыцарский орден Великобритании, учрежденный королем Эдуардом III 23 апреля 1348 года. Существует ряд легенд о происхождении ордена, самая известная связана с графиней Солсбери. Во время танца с королем она уронила подвязку, и окружающие засмеялись, король же поднял подвязку и повязал ее на собственную ногу со словами: «Honi soit qui mal y pense» (рус. «Пусть стыдится подумавший плохо об этом»), ставшими девизом ордена.

Всего по уставу рыцарей ордена Подвязки не может быть больше 25 человек, включая монарха. Монарх лично выбирает 24 члена ордена, не консультируясь с министрами.

В работе из собрания ASG художник уделяет большое внимание написанию одежды и аксессуаров: военным доспехам, белому кружевному воротнику, ордену на темно-синей ленте. Но при этом подобная тщательность не отвлекает внимание от доброжелательного лица портретируемого с крупными чертами. Работа отличается гармоничностью и благородством созданного на портрете образа.

27 октября 2015 года на аукцион Sotheby’s в Лондоне проходил портрет Морица Оранского, написанный так же последователем Миревельта. Картина была оценена в 800-1,200 £, а продана за 2,500 £.

Михиль Миревельт, последователь
Портрет Морица Оранского
Медь, масло. 16,5×14 см
27 октября 2015 г., Лондон, аукцион Sotheby’s, лот 496
2,500 £ (эстимейт 800-1,200 £)

Данный портрет близок работе из собрания ASG. Помимо небольшого масштаба, их роднит погрудный формат композиции, поворот в три четверти, трактовка объемов и особенностей внешности моделей, нейтральные фоны, а также внимание к деталям их одежд. Оба брата изображены с орденами Подвязки: Мориц Оранский стал кавалером ордена в 1613 году, а Фредерик-Хендрик в 1628 году.

Иногда клиент заказывал сразу несколько экземпляров своего изображения - психология покупателей мало отличалась от последующих посетителей фотоателье или современных поклонников селфи.

«Жанровые» картины обязаны своим появлением запрету на изображение всего божественного, наложенному Реформацией. Сцены домашней жизни, народные ярмарки и натюрморты заменили «Снятие с креста», в котором более не нуждалась церковь, что отвечало чаяниям нового общества. В таких условиях расцвели юмор, ирония и карикатура, отражавшие ту же тенденцию.

К числу авторов подобных произведений в БСИИ можно отнести Корнелиса Дюсарта (1660-1704) и Адриана Браувера (1605/1606 – ок. 1638).

Адриан Браувер Горький напиток Фландрия, XVII в. Дерево, масло. 16,5×13 см БСИИ ASG, инв. №02-1020

Адриан Браувер Горький напиток 1630-1640 гг. Художественный институт Штеделя, Франкфурт-на-Майне

На картине Браувера «Горький напиток» из собрания ASG изображен мужчина, лицо которого искривлено от горечи испитого им напитка. В творчестве Браувера есть целая серия работ, изображающих пьяниц. Рассматриваемая картина принадлежит этой серии и является зеркальным вариантом композиции из Штеделевского художественного института (Германия, Франкфурт-на-Майне). Несмотря на небольшой размер, работа поражает яркой характерностью и заостренностью образа. Гротесковость и карикатурность образов Браувера не оставляет места простому юмору и добродушной усмешке. Его персонажи полны своеобразной, разрушающей, нелепой энергии. Темперамент, активная позиция художника превращают юмор в злой сарказм. Браувер – первый мастер европейского искусства, посвятивший свое творчество теме социальной несправедливости.

Типичной жанровой композицией голландской школы XVII века из собрания ASG является работа Корнелиса Дюсарта «Чтение газеты». Будучи учеником Адриана ван Остаде (1610-1685), он избрал предметом своего творчества сельскую и домашнюю жизнь простого народа. Дюсарт придавал большую выразительность фигурам и лицам, доводя характерность до карикатурности. Жанровые работы этого художника, как и всей голландской живописи, имеют несколько смысловых уровней. Предметы, детали, аксессуары по воле автора вносят в картину дополнительное содержание, имеющее порой довольно сомнительный смысл. В данном случае детали композиции также наделяют работу двойственным содержанием. При пристальном внимании легко убедиться в неожиданности присутствия в простой сцене совместного чтения газеты в таверне таких деталей, как сброшенные туфли, корзина с грязным бельем, бочка без пробки, пара фруктов в прямоугольной корзинке и т.д. Каждый из этих предметов носит скрытый смысл, и именно он определил их появление в картине. О нечистоплотности заведения говорит и бельевая корзина. Все это позволяет сделать вывод, что перед зрителем изображено заведение, где можно получить самые разнообразные услуги. Примечателен колорит картины, выдержанный в теплых, «охристых» тонах. Колористическое решение определено источником света, исходящим от огня в камине, и тепло озаряющим персонажей композиции.

Корнелис Дюсарт
Чтение газеты
Голландия, XVII в.
Дерево, масло. 58×45 см
БСИИ ASG, инв. №04-1787

Историки пишут, что тенденции живописи Антверпена в начале XVIII века были таковы, что многие исторические и жанровые живописцы, даже такие знаменитые, как Питер Пауль Рубенс, Антонис ван Дейк и Якоб Йорданс, часто изображали интерьеры своих студий, где в окружении картин и скульптур они обучали ремеслу молодых учеников. Все атрибуты композиции – произведения искусства, изображенные на картинах, мода и богатство, хорошо меблированные помещения и росписи интерьера, художественный вкус – должны были говорить о том, что авторы картин обладали всеми необходимыми материалами и милостью аристократичных покровителей.

К числу тех, кто сделал подобные сюжеты основным содержанием своего творчества, следует отнести Жерара или Герарда Томаса. Жерар (Герард) Томас (1663-1721) - фламандский художник эпохи позднего барокко. В 1688-1689 годах он стал мастером в гильдии Святого Луки Антверпена и дважды избирался деканом гильдии, многие его картины отражают тенденции фламандской живописи конца XVII - начала XVIII века. Сцены в мастерских художника или скульптора в окружении их произведений, обучение ремеслу своих учеников, или сцены с заказчиками варьировались им во множестве. Мастер часто только намекал на то произведение искусства, которое он мог бы создать при соответствующем заказе.

Томас, Жерар. Скульптор в своей мастерской

Именно сцену с заказчиком Ж. Томас изображает на картине «Скульптор в своей мастерской». Продуманный беспорядок мастерской должен убедить заказчика в том, что перед ним преуспевающий мастер, у которого множество заказов. Справа на полу мы видим кое-как свернутый военный штандарт, барабан и трубы, которые использовались для написания парадного портрета военного, что еще не завершен или не выдан заказчику. Слева на заднем фоне размещена композиция для натюрморта, а на переднем плане у края картины разбросаны эскизы, наброски и фрагменты скульптурных изображений человека. Скульптор стоит рядом с не завершенной еще работой, его руки измазаны глиной, он пребывает как бы в раздумье, соглашаться ли на новую работу. Заказчик настойчиво убеждает скульптора, а истинный характер сцены раскрывает образ скорее всего жены хозяина мастерской, заговорщицки смотрящей на мужа и довольно посмеивающейся. В том, что это именно член семьи, а не ученик, убеждает нас ее свободная поза, вряд ли ученику, положение которого ничем не отличалось от положения слуги, разрешили бы сидеть на столе, покрытом дорогим ковром (обычай стелить ковер на пол появился только в XIX веке, а в XVII коврами украшали столы).

Несмотря на перегруженность композиции множеством предметов, она вызывает ощущение гармонии повторением цветов – охристо-коричневого в драпировках потолка и костюмах всех участников, багрово-красного в штандарте, ковре на столе и подиуме, на котором размещена композиция для натюрморта. Сквозь полуоткрытый ставень видно небо в последних отблесках вечерней зари и точно такой же вид воспроизведен в пейзажах, выполненных художником-скульптором на заказ, что усиливает ритмическую организованность картины.

Томас, Жерар. Художник в своей студии

Следующее полотно отличается от первого лишь тем, что студия художника демонстрирует универсальность его мастерства, что должно помочь максимально расширить круг потенциальных заказчиков. Художник пишет пейзаж, в точности повторяя тот ландшафт, что раскинулся за его спиной. За его работой наблюдают два натурщика, одетые в исторические костюмы, рядом тумба со скульптурой сфинкса, следовательно, художник работает и в историческом жанре. И так, переходя от предмета к предмету, расположенных на переднем плане и в глубине картины, зритель должен убедиться, что художнику подвластно все: он пишет парадные и кабинетные портреты, скульптуру, способен передать текстуру ковра, шелка и бархата, глянцевую прохладу мозаичного пола и теплоту дерева, резной узор багета и т.д. И конечно, такой художник пользуется популярностью у состоятельных заказчиков, в глубине картины мы видим богато одетую даму, которой демонстрируют работы хозяина.

Томас, Жерар (1663-1720)
Мастерская художника
Фландрия, XVII-XVIII вв.
Холст, масло. 141х224 см
БСИИ ASG, инв. №04-3864

В Большом собрании изящных искусств ASG имеется произведение Жерара Томаса «Мастерская художника» необычно большого размера. Вероятно, эта картина предназначалась для мастерской и служила своеобразным «портфолио» художника. Здесь мы видим не только тот же антураж, в котором собственно предметы для творчества – мольберт, палитра, папка с эскизами занимают очень скромное место, уступая тому, что может подчеркнуть оригинальность мышления и таланта художника, всесторонность его развития и образования: книги, научные приборы, глобусы, географические карты...

Успех художника подчеркивает каждый элемент композиции: мастер только завершает портрет, а вся подготовительная работа возлагается на учеников, один из которых как раз направляется к модели, нетерпеливо ожидающей его за столом.

Томас Ж. Мастерская художника (фрагмент)
БСИИ ASG, инв. №04-3864

Судя по облачению, портрет заказан не парадный, а кабинетный, отсюда и халат, и домашние туфли. Вероятно, клиенту рекомендовал эту мастерскую его приятель, убеждающий не отказываться от услуг, несмотря на физический изъян подмастерья.

Стена, на фоне которой разворачивается действие, в стиле того времени вся увешана картинами, только здесь их задача – продемонстрировать возможности художника, которому удается писать архитектурные пейзажи, разнообразные жанровые сцены. Это находит спрос, как видим, одна картина уже нашла своего покупателя.

До поступления в БСИИ работа Томаса уже претерпела несколько реставраций, в том числе и неудачных, изменивших колорит картины. Три века ее существования сказались и на состоянии холста, и на лакокрасочном слое, ей предстоят реставрационные работы, благодаря которым она сможет приблизиться к тому, какой ее задумал мастер.

Работы Жерара Томаса встречаются на европейских аукционах, так его небольшое полотно (77х89 см) «В ателье художника XVII века» в 2005 году было выставлено на аукционе Хампель (Мюнхен) за 18 тыс. евро.

Одним из самых известных учеников Томаса Жерара был Балтазар ван ден Боссе (1681-1715). В раннем творчестве Балтазар был под большим влиянием своего учителя, особенно в части росписи интерьеров, но позже, как отмечал в 1763 году Декамп, «фигуры на картинах ван ден Боссе были более элегантными, чем у его учителя Томаса».

Боссе Б., ван ден. В ателье скульптора (1715 г.)

В этом произведении видны черты явного сходства с работой его наставника из БСИИ: зрителю явлен творческий процесс, не прерываемый посетителями. По сути это настоящий творческий конвейер: в центре сам метр, с молотком и резцом работающий над скульптурной композицией из мрамора. На переднем плане его ученик повторяет эту же композицию в глине, а слева другой создает барельеф по образцу. Ван ден Боссе так же, как и Томас, мастерски передает фактуру и текстуру разнообразных предметов, наполняющих интерьер мастерской, во многом повторяя способ композиционного построения картины.

Боссе Б., ван ден. Мастерская художника

Томас Ж. Мастерская художника (фрагмент) БСИИ ASG, инв. №04-3864

Картина Балтазара ван ден Боссе «Мастерская художника» действительно являет нам более элегантные фигуры, чем у Жерара Томаса в его «Художнике в своей студии», в этом с Декампом можно согласиться. Однако более известный и успешный ученик, усовершенствовав манеру письма, в целом остался под большим влиянием своего учителя, сохранив приверженность его теме.

Светлана БОРОДИНА
Алина БУЛГАКОВА
Елена ВЛАСОВА (фотографии)

Источники:
profilib.com
liveinternet.ru
hampel-auctions.com
wikipedia.org