Архитектура как танец

Вдохновение в прошлом

На днях состоялась встреча эксперта из Франции Сириля ле Гри с ведущими архитекторами Международного института антиквариата. Цель визита – обмен опытом и возможные пути сотрудничества. Архитектор-реставратор института Степан Новиков рассказал об особенностях этапов работы над проектами реставрации зданий, представляющих историческую ценность. В частности, он продемонстрировал особенности работ, которые сейчас ведутся в усадьбе Аигиных в Подмосковье. Сириль ле Гри был в восторге от масштабности проекта, в котором учитывается абсолютно все: от самой архитектуры до воссоздания в будущем исторического облика усадьбы, вплоть до разведения именно тех пород животных, которые там были раньше. Французский же эксперт поделился европейским опытом реставрации исторических объектов.

Сириль ле Гри специализируется на реставрации исторических зданий и на строительстве современных домов во всем мире. Сейчас фирма, которую основал еще его отец, знаменитый французский архитектор Франсуа ле Гри, планирует расширять границы международного сотрудничества и уже несколько месяцев ведет переговоры с представителями российских компаний. Мы поговорили с харизматичным парижанином об архитектуре, театре и красоте.

- Меня радует, что в Казани есть люди, которые понимают, насколько это важно - сохранять архитектурное наследие. Я посетил объекты, которые сейчас реставрируются группой компаний ASG. И я думаю, что у нас много общего, в частности - стремление сохранить прошлое.

- Существуют ли подобные проекты государственно-частного партнерства во Франции?

- Да, это очень распространено во Франции. Вся политика, которая касается сохранения зданий обязательно согласовывается с Министерством культуры. Среди наиболее интересных людей, которые занимались такими вопросами, можно назвать Андре Мальро, который был министром культуры в 60-е годы при Шарле де Голле. Он работал над проектами реставрации исторических зданий. Франция обладает богатым культурным наследием. Поэтому есть потребность сохранить это наследие. Есть крупнейшие объекты на национальном уровне, но есть и частные. Государство, конечно, не может распространять свою волю на всех, но может поддерживать частные инициативы. Очень распространено меценатство. И часто благодаря меценатам происходит взаимодействие между частными организациями и непосредственно государством.

- У вас уже есть сейчас какие-то проекты в России?

- У нас есть заказ на восстановление исторического здания в Москве. Это комплексный проект, так как там есть и сохранение здания, которое находится под защитой государства, и современная часть - оно будет раширяться, будет гостиничная часть. Но я пока не могу говорить об этом в деталях. У нас также есть один проект с усадьбой в Московской области. Там мы будем восстанавливать только интерьеры в определенных стилях. Этот проект находится только в начале своего пути. Стоит сказать, что мы занимаемся тем, что вдыхаем жизнь в старинные интерьеры. То есть мы не делаем интерьеры как в музее, потому что тогда невозможно было бы жить, а создаем такой интерьер, чтобы там можно было жить. И это наша главная прерогатива.

- В чем заключается ваш подход к реставрации зданий?

- Наш подход к работе заключается в том, что мы сначала уделяем много внимания изучению всех вопросов в деталях. Также мы должны правильно руководить проектом в целом: и мастерами, и архитекторами, и всеми остальными людьми, которые будут работать в рамках проекта. Наша идея – проект мы должны делать вместе и никто не диктует свои условия после того, как проект создан. Наше правило - работать на миллиметр, а не на сантиметр. Например, когда мы занимаемся восстановлением старинных замков во Франции, то мы сотрудничаем с архитектором, который аккредитован на государственном уровне и является специалистом именно по данному типу замков. Конечно, каждый проект имеет свои особенности. И каждый раз идут разные работы. Когда идут работы по реставрации это одно, работа по современной архитектуре - совершенно другое. И я думаю, что наша методология отличается от российской.

- Расскажите немного о себе?

- С 2005 года я работаю в этой организации. И уже больше года я занимаюсь развитием нашего международного сотрудничества, и в частности с Россией. У меня гуманитарное образование, театральное. Я работал по специальности уже во время учебы. И сейчас я параллельно продолжаю заниматься режиссурой. Я надеюсь, что мы сыграем Дон Жуана в России (смеется).

- Что привело вас в архитектуру?

- Мое детство прошло в архитектурной среде. Я всегда наблюдал за работой отца. И я считаю себя человеком художественного склада. Почему архитектура? Потому что она объединяет в себе все – это и живопись, и скульптура, и театр. И архитектура – это тоже самое что и сценография. Я также занимаюсь оформлением пространства на сцене, а это тоже своего рода проявление архитектуры на сцене.

- В каком архитектурном стиле вы предпочитаете работать?

- Я занимаюсь и старинной архитектурой и современной. Сохраняя классическую основу можно быть более свободным в современной архитектуре. В архитектуре как в танце. Нужно иметь базу классической школы, чтобы танцевать современную хореографию.

- Что вы вкладываете в понятие красоты?

- Сейчас очень много того, что вызывает негатива, потому что по всему миру много уничтожают, исторические здания разрушаются. И в тоже время много зданий поражающих своей красотой. Не знаю нужно ли их все перечислять, потому что их очень много? Ведь можно любоваться небольшим фонтаном 18 века в маленькой деревушке во Франции или восхищаться всем великолепием роскошного Версальского дворца. Красота она разная. И я испытываю огромное восхищение перед теми творениями архитектуры, которые дошли до нас. При наличии тех малых технических средств, которые были раньше, люди создавали шедевры. И я думаю, что они обладали очень высокой чувствительностью. В 18 веке сочетали традиции античные, греческие, развивали их, хотя и делали уже по-своему, но сочетали все-таки с тем, что уже было. Я считаю, что произошел какой-то разрыв с традициями в 20 веке, а может быть, уже в 19 веке - между традиционным классическим стилем и современностью. Я немного жалею об этом.

- Вы консервативный человек?

- Нет, я не консервативен. Но мне кажется, что современной архитектуре иногда надо находить вдохновение в том, что уже было создано. Должно быть какое-то взаимопроникновение традиций и современности.

- Какие вы испытываете чувства, когда осознаете, что прикасаетесь к истории?

- У меня такое ощущение, что я работаю со зданием, которое имеет свою душу. Эти дома наполнены человеческими судьбами, которые там проходили. И мы являемся частичкой исторической цепочки и вкладываем небольшую лепту в продолжение истории определенного дома.

- Во время реставрации зданий не находили сокровища?

- Конечно, как таковой клад мы не находили. Но когда мы ведем работы и обнаруживаем, что на потолке 18 века, есть более ранний слой -17 века, то для нас это самое настоящее сокровище. Я, конечно, сожалею, но другого сокровища мы не находили. В детстве я занимался поиском сокровищ по родительскому дому. Пытался найти какие-нибудь тайники, тайные ходы, но не нашел (смеется).

- Какой из ваших проектов наиболее интересный?

- Сейчас у нас очень важный проект с глобальной концепцией, о котором я говорил на презентации в Казани. Мы строим дом в Париже для одного богатого иностранца, правда, дом современный. Там более 4 тысяч кв м, и мы делаем абсолютно все, причем в прямом смысле этого слова: от архитектуры до самой маленькой ложечки.

Алина ЕРШОВА